|
Лермонтов Михаил Юрьевич (1814 - 1841)
Русский поэт, писатель.
Афоризмы, цитаты - лист (1) (2) 3 (4) (5) (6) (7) (8) (9)
Биография Михаила Юрьевича Лермонтова >>
Цитаты из романа М.Ю. Лермонтова "Княгиня Лиговская", 1836
Многие жители Петербурга, проведшие детство в другом климате, подвержены странному влиянию здешнего неба. Какое-то печальное равнодушие, подобное тому, с каким наше северное солнце отворачивается от неблагодарной здешней земли, закрадывается в душу, приводит в оцепенение все жизненные органы. В эту минуту сердце не способно к энтузиазму, ум к размышлению.
Говорят, что въехавши раз в петербургскую заставу, люди меняются совершенно. - (княгиня Лиговская)
Москва только великолепный памятник, пышная и безмолвная гробница минувшего.
Об чем женщины не плачут: слезы их оружие нападательное и оборонительное. Досада, радость, бессильная ненависть, бессильная любовь имеют у них одно выражение.
Самолюбие, а не сердце, самая слабая часть мужчины, подобная пятке Ахиллеса.
Грустно, а надо признаться, что самая чистейшая любовь наполовину перемешана с самолюбием.
Никакая книга не может выучить быть счастливым. О, если б счастие была наука! дело другое! - (Печорин)
Для этого общества, кроме кучи золота, нужно имя, украшенное историческими воспоминаниями (какие бы они ни были), имя, столько уже знакомое лакейским, чтоб швейцар его не исковеркал и чтобы в случае, когда его произнесут, какая-нибудь важная дама, законодательница и судия гостиных, спросила бы - который это? - не родня ли князю В. или графу К.
В моих понятиях женщина на бале составляет с своим нарядом нечто целое, нераздельное, особенное.
Судить о душе и уме женщины, протанцевав с нею мазурку, все равно что судить о мнении и чувствах журналиста, прочитав одну его статью.
Может ли женщина надеятся на успех, может ли она нравиться нашим франтам, если с первого взгляда скажут: elle a l'air bourgeois (у нее вид мещанки)... - это выражение, так некстати вкравшееся в наше чисто дворянское общество, имеет, однако же, ужасную власть над умами и отнимает все права у красоты и любезности. Вкус, батюшка, отменная манера.
На балах Печорин с своею невыгодной наружностью терялся в толпе зрителей, был или печален, или слишком зол, потому что самолюбие его страдало. Танцуя редко, он мог разговаривать только с теми дамами, которые сидели весь вечер у стенки - а с этими-то именно он никогда не знакомился... У него прежде было занятие - сатира, - стоя вне круга мазурки, он разбирал танцующих, и его колкие замечания очень скоро расходились по зале и потом по городу; но раз как-то он подслушал в мазурке разговор одного длинного дипломата с какою-то княжною... Дипломат под своим именем так и печатал все его остроты, а княжна из одного приличия не хохотала во все горло; Печорин вспомнил, что когда он говорил то же самое и гораздо лучше одной из бальных нимф дня три тому назад, она только пожала плечами и не взяла на себя даже труд понять его; с этой минуты он стал больше танцевать и реже говорить умно; и даже ему показалось, что его начали принимать с большим удовольствием. Одним словом, он начал постигать, что по коренным законам общества в танцующем кавалере ума не олагается!
|
